Утро на этот раз выдалось не самое доброе. Хотя, усталость и отступила, но раны, нанесенные ожогами остались и волшебнице пришлось заняться лечением себя и Анис. Разумеется, приятных ощущений при этом она не испытала. Анис же, хотя и вызывала в ней сочувствие, как и любой страдающий человек, но большой симпатией почему-то к ней Синтия не прониклась. Она ей показалась излишне взбалмошной, шумной и зачастую испытывающей серьезный недостаток здравого смысла. Вот взять ту же историю с черным магом. Наверняка же можно было решить проблему иначе, без таких масштабных разрушений и жертв. Но, из прекрасного отношения к Эазару, Синтия не сказала ни слова упрека его ученице и терпеливо выносила все ее стоны.

Кроме того, волшебницу беспокоило куда делся этот неугомонный мальчишка Никс. Наверняка, пошел искать Эазара и хорошо если Гэрриот отправился вместе с ним. А то потом и его самого искать придется. Вообще, все как-то глупо получилось. В первый раз в жизни довелось отправиться в иной план бытия и вместо того, чтоб гулять по Сигилу и удивляться его поразительному многообразию, она сидит здесь, обоженная и такими темпами ничего не увидит. Но, в любом случае, путешествие было не напрасным - знакомство с Гэрриотом и его музеем оказалось интересным. А то, что ей удалось предотвратить падение Торила в Бездну, было вообще прекрасно. Но, в целом, настроение Синтии сильно оставляло желать лучшего. Она очень скучала по Годфри, волновалась за Никса, Эазара и мастера Шела, огорчалась по поводу неудач в обучении мальчишки, да и самочувствие было далеко от идеального. С Анис Синтия практически не разговаривала, не считая попыток успокоить ее и уверить, что все обязательно будет хорошо и скоро ей станет намного легче.

Выполнив лечебные процедуры, волшебница взялась за свою книгу заклинаний и восполнила потраченые вчера заклинания, а также некоторые перезаучила. Когда и это дело было закончено, Синтии не оставалось ничего иного как продолжать свое и Анис лечение и дожидаться Гэрриота и Никса. А чтобы не терять время по напрасну, она размышляла об учебной программе для детей Циннагара и в качестве набросков составляла ее примерный план.

прошел день, и раны у Анис и Синтии почти зажили. В качестве еды использовалась скатерть-самобранка, выяснилось что Анис рыбу просто обожает. Она нахваливала рыбу, говоря что она питательна и в отличии от мяса нисколечко не вредная. И не полнит. Вобщем, день прошел спокойно, только вот стуки молотков дабусов, которые восстанавливали сгоревшие дома в прежний вид, немножко раздражали.
Вечером пришел Гэрриот, а чуток позже - Никс с довольной физиономией.

Бросок кубиков: 1d20+5 = 9+5 = 14

Плохое настроение, с которым Синтия встретила этот день, к вечеру усилилось многократно. Можно было даже сказать, что она разозлилась. Это было просто невыносимо! Стук молотков дабусов, казалось, звучал уже где-то в голове и отвратительнейшее созвучие ему составляло нытьё Анис. Синтия старалась не обращать на все это внимание и написать план обучения для школы при Академии, но не тут то было. Сконцентрироваться совершенно не получалось и результатом всех ее измышлений оказалось несколько более менее дельных мыслей, но в систему это все решительно отказывалось складываться. И в итоге, волшебница поняла, что и те мысли, которые поначалу показались ей разумными, тоже никуда не годятся, а если все дети такие как Никс, пусть их вообще кто-нибудь другой учит. Любому, даже самому ангельскому терпению может прийти конец от постоянной неблагодарности, незаслуженных обид, пренебрежения, невнимания. Но Синтия изо всех сил старалась подавить в себе эти эмоции. Возможно, ей было бы гораздо легче, выплесни она эти чувства, да и всё, но она оставила их при себе и от этого становилось только хуже.

Появление Никса и Гэрриота слегка ее настроение улучшило. Никс выглядел радостным и, хотелось надеятся, что эту радость он испытывал не от того, что что-нибудь удачно украл. Возможно, он что-то узнал об Эазаре и веркрысе.


- Как прошел день? - поинтересовалась она у них.

- Нормально, - отозвался Никс и полез к скатерти-самобранке.
- А пояснить? - сказала Анис. - Ты весь день где то лазишь! Воровал небось?
- Ага. Украл у тебя нижнее бельё пока ты спала, - флегматично отозвался Никс, впившись в копченую селедку зубами. Анис взвизнула и полезла под одеяло. Потом покраснела и начала очень грязно ругаться.
Гэрриот налил себе эля и закашлялся, давясь от беззвучного смеха.
- Ты-... ты надо мной издеваешься! - обвиняюще выкрикнула Анис, показав на Никса пальцем.
- Кто, я? - Никс обглодал селёдку меньше чем за минуту и принялся искать чем бы её запить.
- Да ты! Мерзкий мальчишка!
- Дура рыжая, - парировал Никс. - Ты в курсе что тебя Милосердные Убийцы ищут?
- Кто???

Бросок кубиков: 1d20+12 = 6+12 = 18

- Да сколько можно, неужели нельзя хотя бы немного тишины! - не выдержала Синтия, когда эти двое устроили перебранку.
Похоже, Никс мог вывести из себя даже святого, а Анис с ее умственными способностями, странно, что вообще стала волшебницей. Да и новость, принесенная мальчишкой, была явно не радостной.
- Милосердные убийцы, - добавила она уже спокойнее - где-то встречала это название, но не слишком много о них припоминаю. Кажется, одна из местных фракций, выполняющая функции стражи. Это так? - она посмотрела на Гэрриота.
- Врядли это странное название предвещает что-нибудь хорошее - вздохнула она.
- А о магистре Эазаре и мастере Шеле ничего не удалось узнать?
Пища, производимая магической скатертью, уже начинала надоедать, но за отсутствием выбора Синтия потянулась к какой-то жареной рыбе и отломила кусочек хлеба.

- Вобщем то не совсем. Это Гармониум - стражи порядка, потому что они бьют по башке молотом каждого кто пытается встать на пути всеобщей гармонии. Этакие паладины, мечтающие загнать все планы в некоторое подобие Аркадии, что бы всюду была гармония и никакого хаоса. А Красная Смерть - они же Убийцы - скорее судебные приставы и палачи. Приговор выносится Законниками, и исполняется Убийцами. С этими тремя фракциями всей преступности Сигила живется не особо приятно, - Гэрриот улыбнулся. - Поэтому я хотя бы могу не беспокоиться что мой музей ограбят.
- А подробнее можно? - спросил Никс.
- Ага. Красная смерть верит в то что искоренение зла очищает мир и делает его совершенным. Законники верят в то что у всего есть законы и их нужно познать что бы научиться ими управлять в рамках этих законов. Гармониум как я уже говорил насаждают всюду гармонию "живи как мы или не живи вообще". На практике все выглядит куда проще - гармониум поставляет в Тюрьму Леди преступников, этот нескончаемый поток арестантов разгребают Законники - судят всех подряд, а Красные убийцы приводят приговор в исполнение. Я говорю "приговор" потому что он у Убийц Милосердия только один. Тюрьма не резиновая. Соответственно убийцы гоняются за всеми кто по каким то причинам "избежал правосудия" и преследуют до тех пор пока не убьют.
- Это ПЕЧАЛЬНО, - сказал Никс. А Анис испуганно расширила глаза:
- Меня убьют?! за что! Я ведь ничего не сделала!
- Ага, а фестиваль случайно спалила, не страшно, пламенная натура - с кем не бывает, все не без недостатков, - сьязвил Никс.
- Ну, вряд ли Красная Смерть отправится на ваш план, - улыбнулся Гэрриот. - Но мне же будет лучше если вы покинете мой музей. Когда вы отбываете назад на Торил?
- Завтра, - сказал Никс.
- Тогда советую лечь спать, - Гэрриот допил свой эль. - И утром я сделаю вид что вас тут не было.
Он поднялся и ушел к себе в комнату, Анис начала хныкать и оплакивать свою судьбу что она "такая молодая" и что за ней гоняются "ужасные убийцы".
А Никс поманил пальцем в зал музея Синтию.
- Пссст. Есть разговор.

Стремление к порядку и закону Синтии было близко и понятно. Она и сама мечтала, чтобы их мир был устроен упорядоченно и без разрушительного влияния хаоса, но все-таки методов правоохранительной системы Сигила она не разделяла. Хотя, законы Циннагара и были близки к ним. Учитель тоже решил проблемы с преступностью весьма радикально, а Синтия даже чуть не поссорилась с Годфри, разговаривая с ним на эту тему. И все-таки она верила, очень хотела верить в возможность исправления даже самых закоренелых преступников. Теоретически верила, а на деле не получалось найти правильный путь к сердцу мальчишки, который законченным негодяем вовсе не был и не мог им быть. Не обращая особого внимания на Анис и ее очередную истерику, Синтия тихо вышла из комнаты и прошла в зал музея вместе с Никсом.

- Что-то еще случилось - негромко поинтересовалась волшебница, когда они оказались в зале. - Что-то на счет магистра Эазара и мастера Шела?

- Ага. Гармониум захапал мастера Шела. Не могу сказать что мне нравится эта крыса, - он поморщился. - Но ублюдочная судебная система Сигила мне нравится ещё меньше. Проблема в том, - он нахмурился. - Что я ребёнок, и если я попытаюсь его оттуда вытащить, это будет самый идиотский поступок за мою жизнь потому что вдобавок к одним Милосердным Убийцам, гоняющимся за Анис, добавятся ещё одни, гоняющиеся за мной. Мне не сложно залезть в тюрьму и вытащить его оттуда, но я надеюсь что есть законный способ вытащить его из тюрьмы, и ты его сейчас придумаешь потому что ты не такая дура как Анис.
Он шмыгнул носом и добавил:
- Я даже знаю как. Ты вся из себя такая правильная, а значит сможешь затесаться к законникам или к Красной Смерти, и став своей сможешь вбить им в бошки что Шел ни в чем не виноват. Правда с другой стороны будь я на твоём месте подался бы к Анархам, они за то что бы изменить текущий порядок вещей, а ещё они могут выдать себя за члена любой фракции. Правда законников они не любят.

Синтия тяжело вздохнула. Только этого ко всем их неприятностям и не хваталою. Со слов Гэрриота, судебная система Сигила большого доверия ей не внушала. Сомневалась она, что они проводят подробные и обстоятельные расследования. Скорее всего принцип близкий к такому - если оказался в тюрьме - значит виновен и об оправдательных приговорах речь практически не шла вообще. Мастер Шел не мог сотворить ничего противозаконного и никаких улик, подтверждающих его причастность к преступлению, быть не могло. Кроме одной - крысиная форма. Видимо, местным законникам этого достаточно. Но, возможно, они все-таки захотят выслушать Синтию и прислушаются к ее словам. В данном случае, многое играло против них - времени оставалось совсем мало, а саму Синтию тоже могли ловить убийцы - она же была там вместе с Анис. Но бросить в опасности мастера Шела она, конечно же, не могла. То, что предложил Никс, с одной стороны, выглядело разумно, с другой - пережив неудачи в убеждении самого мальчишки, Синтия немного сомневалась в своих ораторских способностях. Но, другого варианта у нее все равно не было. К тому же если Никс желает решить проблему законными методами, быть может, все-таки слова Синтии, обращенные к нему, были не совсем напрасны.

- Времени у нас до утра - этого слишком мало, чтобы стать своей среди законников, но, разумеется, я попробую с ними поговорить. Они выносят приговор, значит, именно с ними. Если они на самом деле служат правосудию, то не станут приговаривать к смерти невиновного только потому, что он крыса. А где сейчас магистр Эазар ты знаешь? И где я могу этих законников найти? Ты наверно уже неплохо научился тут ориентироваться.

- Что значит "если"? - Никс фыркнул. - Они следуют законам до тех пор пока не могут найти в них дыру.
Он вздохнул.
- Про Эазара воры ничего не знают. Он слишком умен что бы светить свой товар, наверно у него здесь есть постоянные покупатели, которые не болтают. Впрочем я в этом не сомневаюсь - уж кто-кто а он из любой жопы выползет не запачкавшись. И не льсти себе - я прекрасно знаю как ты убеждаешь, и если уж твои убеждения бесят МЕНЯ, то если будешь нести отсебятину в суде, сама окажешься рядом с Шелом, а мне останется только пойти и попросить помощи у Анис. И тогда мы гарантированно все вместе окажемся на плахе. От тебя требуется только говорить то что тебе скажу я. Любые законы основаны на математической логике, логических связках, отрицаниях и искажениях смысла, разобраться в которых может или человек искушенный в бюрократии, или человек искушенный в математике. Если согласна - пошли. Если не согласна - я пойду найду другой говорящий рот, хотя твой мне кажется куда более убедительным чем большинство этих тупых праймов что шарахаются по улицам с восторженно-идиотским видом. Суд заседает круглосуточно так что время есть

То, что сказал Никс, было унизительно и обидно. Не такой уж она плохой дипломат, если сам учитель доверил ей должность консула. Именно она смогла убедить непримиримых Геррика и Эвайд сотрудничать в рамках общего проекта. А какой успех имело ее выступление на празднике! Народ тогда пришел в несказанный восторг от ее речей. Да и Годфри, похоже, многое переосмыслил после их знакомства и разговоров. Но вместе с тем, Синтия не могла не понимать, что выступление в суде - это совсем другое. Причем в этом суде, в ином плане бытия, законов которого и всех бюрократических тонкостей она и близко не знала. Сейчас же Синтия делала выбор между собственной гордыней и доверием к другому человеку. Нельзя сказать, что это решение далось ей легко. Никс - мальчишка, которого она собиралась учить, теперь планирует использовать ее просто для озвучивания его собственных мыслей. И все-таки она решила дать ему такой шанс воимя спасения жизни веркрыса. Она осознавала, что начни говорить лично, все равно в итоге прийдет к эмоциональной составляющей, а Никс от логики не отступится. А судят здесь не присяжные, которые могут проникнуться сочувствием, а законники, которых можно вынудить провозгласить оправдательный приговор лишь под давлением неопровержимой и строго-логически выверенной позиции.

- Идем - ответила Синтия.

Ночь была наполнена тысячами огней, вздымающимися в небо словно склон горы. И это напомнило Синтии что она находится на внутренней поверхности колеса. А колесо не прекращает вращаться... после череды неудач начинаются везения, взлеты и падения чередуют друг друга - пока целы спицы, удерживающие каждую точку обода на одинаковом расстоянии от центра.
На пол пути к зданию суда Синтия и Никс увидели странную сцену. Прекрасная женщина стояла напротив мужчины, который орал, яростно жестикулируя:
- ... У меня есть имя! И я люблю тебя, как ты не можешь понять этого - я с трепетом жду каждой ночи что бы увидеть тебя, моё сердце сгорает от нежности когда я вижу твою улыбку, я...
- Твои чувства как и ты сам - придуманы, Адан, - холодно и в то же время невыразимо печально сказала женщина. Вокруг неё было слабое голубоватое свечение.
- Для меня они настоящие!
- Для нас нет будущего. Мы заперты здесь.
- Нечего на них глазеть, - шепнул Никс. - Пошли дальше.

Ночной Сигил был прекрасен. Если бы не то невероятно важное, ответственное и опасное дело, которое заставило их покинуть музей господина Гэрриота, Синтия с удовольствием медленно прогуливалась бы здесь, наслаждаясь таинственной красотой этого удивительного города. И все это навевало размышления о вечных процессах, происходящих в мире и жизни отдельного человека. Ведь кольцо – символ вечности. И вместе с тем оно означало замкнутый круг, движение которого упорядоченно, постоянно и неизменно, а им предстояло сделать многое из того, что нарушит веками существовавщую систему и уклад жизни.

Но для этого сначала им нужно вернуться домой, в родной мир, а прежде всего спасти мастера Шела из смертельного плена местного правосудия. Синтия очень волновалось, особенно потому, что во многом успешность их действий зависела от способностей Никса, а не ее собственных. Он решительный, смелый и умный, но ребенок, да и будь даже взрослым, каждый может ошибиться. Ответственность за собственные действия нередко бывает тяжелой, но волшебница привыкла к этому. Сегодня же ей предстояло принять ответственность за решения Никса и это было во много крат тяжелее. Доверять кому-то как себе самой – высшая степень доверия и ей невольно приходилось наделить таким доверием этого еще малознокомого ей мальчишку.

Странная сцена объяснения необычной пары, невольными свидетелями которой стали Синтия и Никс, навеяла волшебнице ощущение обреченности. Она не знала кто они такие, почему говорили такие непонятные вещи и что мешало им быть вместе, но это, несомненно, было печально. Порой на пути любящих друг друга возникает столько преград, что они так и не могут обрести счастье и никогда не расставаться и, зачастую, эти сложности они создают себе сами – недомолвками, недоверием, сомнениями, боязнью искренее открыть свои чувства. Она вспомнила о Годфри. Нужели у них тоже нет будущего? В это она никогда не поверит, хотя им постоянно что-то препятствовало сделать еще один шаг навстречу друг к другу. Но настоящая любовь – это то, за что нужно бороться, несмотря ни на что. И Синтия была уверена, что во всем бесчисленном количестве миров Годфри – единственный человек, с кем она может быть счастлива, а она сама – единственное его счастье.

- Ты знаешь кто это? – тихо спросила Синтия Никса.

- Того берка зовут Адан, - пожал плечами Никс. - Она его так назвала только что. Понятия не имею кто они такие и это не наше дело. Пошли.
В ночном городе с наступлением темноты началось движение в темных углах. Мимо людей из Торила прошелся отряд Гармониума в оранжевых доспехах, бдительно зыркая в разные стороны. Ворье попряталось. Из одной подворотни донесся леденящий душу вой - там стоял на четвереньках человек и изображая волка выл, запрокинув лицо к небу.
Вдобавок начал моросить слабый мелкий и холодный дождь. Камни мостовой почернели и заблестели в свете фонарей. Где то раздался вскрик и тяжелый удар. Спустя несколько секунд послышался шум драки и через минуту из переулка вышли двое солдат Гармониума волокущие извивающееся и скрученное пеньковой веревкой тело незадачливого ночного грабителя. Они направились в сторону выступающего из мрака темного и мрачного здания тюрьмы Сигила.
В тусклом свете фонарей таверны у входа зябко куталась в лохмотья шлюха, её полуобнаженное тело блестело во тьме.
Город жил своей жизнью.

Теперь прогулка по ночному Сигилу вовсе не казалась Синтии прекрасной. Наоборот, противный мелкий дождь раздражал, прикасаясь холодными каплями к коже. Многое она отдала бы вчера за такую леденящую свежесть. Но теперь ей было неприятно-холодно от внезапно испортившейся погоды, а от жутких воплей становилось, действительно, не по себе. И сейчас смелая и отважная волшебница почему-то чувствовала себя растеряной маленькой девочкой, которая оказалась почти одна в огромном, чужом и пугающем таящимися в каждом углу опасностями, городе.

Много видела она в своей жизни и неприветливых городов, и пустынных дорог, и безжалостно бьющих в лицо ледяных дождей. И тогда, когда-то давно, ей, конечно, тоже было страшно. Тогда она, скрываясь от чужих взглядов и ненавидящих глаз, искала случайные пристанища и укрытия, которые могли согреть хотя бы каким-нибудь теплом. Столько всего изменилось с тех пор, изменилась и сама Синтия, но почему-то именно сейчас она уловила это неприятное и почти забытое ощущение – отголосок ее прошлых странствий.

Но думать было нужно совершенно о другом и девушка в очередной раз, оттолкнув собственные эмоции, обратила свои мысли к тому, что им предстояло сделать.

- Никс, ты же наверно уже успел ознакомиться с местными порядками. С чего нам нужно будет начать? Обратиться с просьбой рассмотреть дело мастера Шела сегодня и попросить разрешение присутствовать на нем в качестве защитников? Вернее, тебе формально просто присутствовать, а мне выступать с речью в его защиту. К кому и куда мы должны обращаться?

- У них тут судят без защитников, - сказал Никс, шагающий засунув руки в карманы. - Но. на суде должны присутствовать истцы. Как я выяснил, мастера Шела замели когда он зашел в лавку купить сыр. Торгаш испугался - крыс они тут не любят - и заорал, на крик пришли охотники на крыс. Мастер Шел вломил им, но тут появился Гармониум. Мастер Шел сдался и был арестован. Предлагаю прежде чем мы пойдем просить что бы его отпустили, разобраться с истцами - с торгашом и охотниками на крыс. Вообще у нас в преступном мире такое часто делают - что бы тебя не засудили, нужно отмудохать свидетелей и истцов, что бы они не выступали с обвинением. Думаю торгаш поймет что был не прав если мы зайдем и купим сыра... скажем, по цене в два раза больше чем он просит, а потом ты толкнешь пафосную реч насчет равенства покупателей и недопустимость осуждения того кто просто зашел купить сыра. А потом займемся охотниками, они тоже продажные шкуры - за крысами охотятся из за того что магистрат платит за хвосты и головы крыс. Если мы забашляем им, те откажутся от обвинений. А потом пойдем в гармониум и скажем им что истцы отказались от обвинений, а судить того кто даже не оказал сопротивление при аресте - это маразм. Думаю на этом всё и закончится. У тебя деньги есть?

Идея подкупа истцов Синтии совсем не нравилась, хотя она и понимала, что в сложившейся ситуации – это выход. А еще она подумала о том, что система, в своем основании и сути построеная на строгом исполнении закона и предусматривающая за его нарушение самое суровое наказание, как ни странно, порождает причины и возможности для коррупции, шантажа и осуждения невиновных. Если любой может выдвинуть обвинение, а у подозреваемого нет даже права на защитника – сколько судеб было безжалостно разрушено этой системой! Синтия всегда полагала, что беспрекословное исполнение закона – ключ к созданию справедливо устроеного общества, вот только и законы при этом должны быть справедливыми. А таких, увы, она не встречала ни в своем мире, ни здесь, в Сигиле. Разве что у них, в Циннагаре, да и то, чтобы это оценить нужно столкнуться с применением этих законов на практике.

А что если идеальные законы могут существовать только в обществе идеальных людей, а поскольку такое общество невозможно построить в принципе, то и несправедливость неискоренима? Это всё – истина для большинста живущих, но склонная к идеализму Синтия все-таки верила, что может быть иначе и готова была бороться за эту веру. Но сейчас ей нужно было бороться не за всеобщее благо, а за жизнь отдельно взятого крысооборотня, который просто будет раздавлен местной машиной правосудия, если они ничего не сделают. В некотором смысле ей казалось, что сейчас она преступает через собственные принципы. С другой стороны, странным образом сформировавшиеся у нее идеалы, которые она составила фактически в отрыве от какого-либо общества нередко не выдерживали столкновения с реальной жизнью. Кому станет легче от ее принципов, если мастер Шел погибнет от их бездействия? Убивать кого-либо тоже плохо и ужасно, но если нападает враг, то приходится браться за меч или боевые заклинания. Так и в этой ситуации. Если иного выхода кроме как заплатить истцам нет – придется это сделать, иначе зачем они вообще нужны, эти возвышенные рассуждения о всеобщем благе, если на деле получается диаметрально наоборот.

- У меня есть 293 золотых – сказала она – если этого недостаточно, мне есть что продать. Одна книга заклинаний, мне не нужная. Ты, наверно, примерно представляешь где ее могли бы купить? Да, видимо когда договоримся с истцами, нам нужно будет заполучить от них расписки, что к мастеру Шелу претензий они не имеют. А то на слово нам могут и не поверить.

- Если они нарушат джентельменское соглашение, - Никс пожал плечами. - Это подвергнет их души геенне огненной, - он усмехнулся. - Плюс я могу сказать местным ворам что эти ублюдки зажали чужое золото, и тогда их будут грабить по два раза в неделю.
Он уловил на лице Синтии мучительные раздумия и решил их пресечь:
- Синтия, я знаю что ты у нас вся правильная и всё такое прочее. Но запомни, ты хранишь верность законам Циннагара, где закон - это ты, и справедливость - это ты. Если ты считаешь что мастер Шел невиновен, значит так и есть, следовательно любые действия направленные на защиту подданного Его Мёртвого Высочества являются законными и оправданными включая военную операцию. Пошли, купим этих ублюдков.

Спустя некоторое время они прибыли к лавке торговца, вокруг лавки распространялся пленительный запах острого сыра. Видимо этот запах и привлёк веркрысу. Лавка была заперта, и Никс требовательно пнул несколько раз дверь.
- Убирайтесь! - рявкнули из окна второго этажа. - Не то стражу позову!
- Эй ты, вендор, - крикнул Никс. - У нас вечеринка и мы срочно хотим купить очень много сыра! Платим золотом!
- Золотом? одну минуточку... - послышались шаги и какой то грохот.
- Споткнулся о сундук, - буркнул Никс.